Зимой калмычки носили тулупы, приталенные шубы с оторочкой из мерлушки по краю рукавов и подола, а также стеганые ватные кафтаны черного цвета с длинными рукавами и низким воротником-стойкой. Женщины из богатых семейств имели в своем гардеробе крытые дорогими тканями собольи шубы.
В отличие от мужчин и девушек, никогда не выходивших из дома не подпоясавшись, замужние женщины и вдовы поясов не носили.
Наряд незамужней девушки летом состоял из нижнего белья, желятига — приталенного камзола без рукавов, поверх которого надевали приталенное платье — бииз, доходившее до пят. Его шили из разноцветного ситца, шелка яркой окраски или шерсти. На талии и по бокам бииз собирался во множество складок, красиво ниспадавших на бедрах и эффектно подчеркивавших девичью фигуру. Длинные рукава такой одежды по нижнему краю рукава украшались кружевом и имели разрез до локтя. Вырез на груди закрывала манишка с узорами из золотых и серебряных нитей и позументом.
Бииз всегда перехватывался на талии широким поясом, расшитым бисером.

Прически и головные уборы калмыков

В соответствии с временем года калмыки носили либо шапки, либо войлочные шляпы. Шапки были суконные и матерчатые, большей частью желтые, с околышами из лисьего меха, четырехугольные и кверху немного расширенные. Надевали также калмыцкий малахай, известный во многих уголках России и полюбившийся русским ямщикам. Такой головной убор в сильные морозы защищал не только голову, но и лицо, и уши. Калмыцкие шляпы были плоскими, с едва приметной тульей (верхняя часть шляпы) и маленькими полями. И к шапкам, и к шляпам сверху пришивалась кисть красного цвета — улан зал. Кисти служили не только украшением, но и религиозным символом, почитаемым калмыками. Красная кисть появилась во времена правления Тогон-Тайши, издавшего в 1437 году указ об использовании в головном уборе улан зал, чтобы отличаться от монголов. Красная кисть означала солнце и исходящие от него лучи.
Любой головной убор ценился калмыками превыше всего и считался символом свободы. К нему относились очень бережно, порой даже с религиозным трепетом. Шапки нельзя было класть в ногах, запрещалось наступать на головной убор, перешагивать через него и даже дарить кому бы то ни было. Существовала также примета, что, если женщина выйдет на улицу с непокрытой головой, обязательно пойдет дождь.
Шить шапки начинали, только посоветовавшись с астрологом, зурхачи, который, сверяясь со звездами, назначал для шитья специальный день. Когда головной убор был готов, его очищали огнем, произносили специальные благопожелания, и лишь после того, как обряд был завершен, шапку разрешалось надевать.
Женские головные уборы носили в соответствии с семейным положением, статусом женщины, ее возрастом, а также в зависимости от того, праздник это или будни. В торжественные дни, когда шли поздравлять родных с появлением новорожденного или по случаю бракосочетания одного из родственников, замужние женщины надевали невысокую шапочку-камчатку из черного бархата продолговатой формы, похожую на пилотку. Камчатку украшали цветочным орнаментом, расшивали бисером или, если позволял достаток, золотыми нитями. Сверху к такой шапке прикрепляли гребешок из красных шелковых нитей. Незамужние девушки в праздничный день надевали круглые шапочки — джатаг, — сшитые из бархата и украшенные цветочной вышивкой.

По большим праздникам, как, например, Цаган cap, жены нойонов и зайсанов, уже родившие детей, надевали бюслячи — круглые шапки из парчи, отороченные мехом соболя или норки, сверху также украшенные алым гребешком. Молодые девушки и пока еще бездетные женщины из богатых сословий в такие дни носили халмаг, отличавшийся от бюслячи изящной отделкой и орнаментом: с левой стороны на халмаге вышивали изображение копыт жеребенка, с правой — узор из листьев и цветов. Гребешок такого головного убора был более длинным и пышным, свисая, он прикрывал макушку шапки.

В будние дни все замужние женщины вне зависимости от семейного достатка носили круглые шапки из плиса — тамша. Околыш (деталь головного убора, охватывающая теменную часть головы) ее был черного цвета, а верхушка из желтой ткани. Как и у мужчин, женскую тамша украшали красной кисточкой.
Завершали наряд калмыцкой женщины два шиверлыка — специальные бархатные чехольчики черного цвета для кос. Их появление в костюме связано не только с многочисленными поверьями. В юности девушки заплетали волосы в несколько косичек, свободно ниспадавших на грудь и спину. Но в день свадьбы, со сменой семейного положения, девушке заплетали волосы в две тугие косы около висков. Считалось, что с этого момента женщина становилась хранительницей жизненной силы. В правой косе заключалась ее жизнь, в левой — сила ее мужа. Поэтому никто из посторонних не мог видеть калмычку простоволосой. А чтобы полностью скрыть волосы от чужих глаз, она прятала косы в шиверлыки. Чехольчики на концах завершались токугами — подвесками из серебра, по форме напоминавшими стрелы. Чтобы при выполнении домашних работ волосы, убранные в шиврелыки и утяжеленные токугами, не мешали, конструкцию продевали в специальные нагрудные клапаны, пришитые к платью.

Калмыцкая обувь

Каждый калмык при первой возможности старался приобрести сапоги с длинными голенищами и высокими каблуками с подковами. Он был готов отказать себе в самом необходимом, чтобы собрать деньги на покупку этой обуви. Шили ее из сафьяна (выделанная из козьих шкур кожа, окрашенная в яркие цвета) — черного для мужчин и красного для женщин. Сапоги обязательно имели каблук. В носке это было неудобно, а наездников каблук выручал, помогая лучше цепляться за стремена. В холодное время сапоги надевали на валяные кошемные чулки.

 Калмыцкий женский праздничный костюм

Кольца, серьги и браслеты у калмыков не только были украшениями, но и отличительным знаком положения их обладателя в иерархии знати. И чем выше по социальной лестнице находился человек, тем больше ювелирных украшений он обязан был на себя надевать.
Праздничный комплекс одежды у мужчин и женщин дополнялся серьгами и кольцами из драгоценных металлов с вставками из изумрудов, нефритов, бирюзы, яшмы, кораллов и горного хрусталя.

Чтобы калмыцкая знать могла украшать себя драгоценностями, ежегодно совершались трудные и продолжительные, порой сопряженные с опасностью для жизни походы в Китай, Тибет и Монголию. Из тех краев купцы привозили в Калмыцкое ханство дорогие шелка и украшения.
«Он так любит свою девушку, что подарил ей серьги с подвесками», — говорили о проявлении большого чувства. Эти украшения ценились очень высоко, особенно если на них были пять драгоценных камней. Любая уважающая себя калмычка старалась иметь серьги с такими подвесками, а мужчина считал своим долгом одаривать мать своих детей столь дорогими подарками.
Ювелирным украшениям приписывались и магические свойства. Их появление в народном костюме было овеяно мифами и легендами. Калмыки считали, что если мужчина или женщина не носят серьги, то после смерти, в загробном мире, с их ушей будут свисать змеи.
Женщина носила серьги в обоих ушах, девушка — только в правом ухе, а мужчина — в левом.
Маленьким детям, едва они появлялись на свет, также прокалывали мочки и вдевали золотые серьги с камнями красного цвета, чтобы защитить от злых духов. Существовало поверье, что серьги должны быть только золотыми, чтобы человек лучше думал, шея украшена серебром, защищающим душу, а руки — медными браслетами, ибо медь охраняет здоровье человека.
Калмыки верили, что токуги, подвешенные к шиверлыкам, могут отпугивать чертей. Им приписывались различные магические свойства, о которых не раз упоминается в эпическом калмыцком произведении «Джангар». Считалось, что спасти смертельно раненого воина от гибели может женщина, которая три раза перешагнет через него и произнесет особое заклинание, одновременно ударяя богатыря токугом.
Кольца в калмыцких семьях передавались по наследству от матери к дочери, от бабушки к внучке. Посторонние люди, а тем более мужчины, не имели права делать девушке такие подарки. Только будущий муж мог преподнести ювелирное украшение во время предсвадебного визита в дом избранницы, и то лишь если была назначена дата свадьбы и к ней начинали готовиться.
До свадьбы девушка носила два медных кольца, надевая их только на мизинцы. После изменения семейного статуса, со дня свадьбы, кольца украшали каждый палец ее руки. Таким образом, по количеству колец всегда можно было определить, замужем женщина или нет.
Шапку — бюслячи — шили из меха соболя или норки. Верх головного убора обтягивали парчой, к которой пришивали красный гребешок из шелковых нитей.
Бархатные шиверлыки — чехлы для кос, были обязательной составляющей наряда калмычки.
В будни или праздники без шиверлыков, так же как и без головного убора, женщина не могла выйти на люди.
Терлег — праздничное платье калмычки — шили из дорогих сортов шелка, тонкой парчи или бархата. Рукава платья оторачивали вышитой золотыми нитями каймой.

Цвета наряда всегда были очень яркими — алыми, бордовыми, зелеными или синими.
Цегдег присутствовал в женской праздничной одежде вплоть до 30-х годов XX столетия. Он был без рукавов, с длинными полами. По краям подола и горловины шла вышивка гарусными нитями и позумент.
Узор с изображением копыт жеребенка — символа мужской силы — вышивали на одежде молодых женщин всегда с левой стороны, поскольку, по народному верованию, мужская сила, передаваемая девушке после замужества от супруга, находилась с левой стороны. Этот орнамент играл функцию оберега от злого глаза, а также означал чистоту и верность женщины своему мужу. Кроме того, калмыки верили, что, нося «копытца» на своей одежде, их жены могут родить им наследников.

Источник - журнал "Куклы в народных костюмах"